А ведь и взаправду, после контрастной паузы можно с удвоенной силой продолжать, проверенно.
Шарю рукой в темноте и обнаруживаю что не все ещё смято и склизко, не все объекты деформированы в неправильные геометрические фигуры. Пальцы коснулись и отпрыгнули, опять дрогнули, чувствуя качающийся пупырчатый шарик.
— Ах так... - ругнулся - Ах так... - ещё раз ругнулся, прибавив религиозной ненависти.
Откинув назад напруженную руку так, что она за спиной влетела во вторую руку, я плюхнулся лицом на шар. С открытой пастью, раздвинув до боли напряженные губы, освобождая неровные ряды запломбированных зубов, аж до самых коренных. Вгрызаюсь с размаху в сферическую поверхность. Она естественно, отскакивает от зубов, я ползком, рывками, снова втыкаю свои клыки. Но на этот раз не с боку, а сверху. Да удалось, тяжестью всего тела я вдавливаюсь в сочащуюся плоть да так, что струя бьёт мне в глотку. Захлебываюсь, откашливаюсь, выплевываю горьковатую шкурку и облизываю потрескавшиеся губы. Их пощипывает от кислой смазки. Кажись приступ отпускает. Чувствую, что лежу в излюбленной позе - носом к полу, руки так и остались за спиной. И странная мысль влетает в меня да так, что задрожали черепные кости и зазвенело в ушах:
— Как жесток мир!
Вряд ли я относил всю несправедливость этого мира к пострадавшим, разбросанным апельсинам. Я плакался о себе. О том, что мне так больно, что так неудобно лежать и что кто угодно меня так может несправедливо обижать, мазать липкой жижей и раздражать мое такое тонкое обоняние.
Сел на колени, сложил ладошки лодочкой у лица и навзрыд заверещал, подхлюпывая разбитым носом. В коридоре забренчали ключами, открылась входная дверь, впустив в квартиру струю морозного воздуха, вошли папа с мамой.
— Сынок, кто тебя обидел? - услышал я уже в объятиях ласковых рук.
Лишь подтаявшие снежинки с воротника пальто щекотали мне нос.
Вложение:
_MG_8079.jpg [ 82.35 КБ | Просмотров: 17935 ]
| Вложение:
_MG_8135.jpg [ 84.83 КБ | Просмотров: 17936 ]
| Вложение:
_MG_8164.JPG [ 72.16 КБ | Просмотров: 17934 ]
|